|
Обслуживать российский рынок внутренних инвестиций должны национальные инвестиционные компании
Алексей Кузнецов,
Президент ИК "Русское инвестиционное общество".
Считается, что говорить о внутренних инвестициях в России не имеет смысла.
Дескать, в нашем хозяйстве так мало денег, что ни о каком движении капитала и думать не приходится. Однако денег было мало всегда, но вся уже осуществленная перестройка российской экономики, в ходе которой произошла смена собственников, изменилась структура потребления, структура экспорта, создана банковская система, была проведена именно за счет внутренних инвестиций. И сегодня, на наш взгляд, нельзя говорить об отсутствии рынка внутренних инвестиций. Он есть. Просто этот рынок абсолютно аморфный, и никто до сих пор не проанализировал его структуру и не попытался наладить систему координации инвестиционных процессов.
Структура рынка
Самый большой сегмент рынка внутренних инвестиций - долговой рынок. Его объем по российским масштабам колоссален. Крупнейшими кредиторами на этом рынке выступают естественные монополии - РАО "ЕЭС России", "Газпром", МПС - и государство. Процесс реструктуризации этих долгов - безусловно, инвестиционный процесс. Если с предприятия-должника не требуют денег прямо сейчас, у него появляется возможность отвлекать деньги из оборота для создания нового капитала. Правда, зачастую эти инвестиции абсолютно неэффективны. А следовательно, кредитор, согласившийся на отсрочку долга, совершил ошибку. И ошибка эта вполне объяснима.
У кредиторов, имеющих колоссальный портфель долгов, неминуемо должен возникнуть вопрос: что делать с этими долгами? Требование выплаты каких долгов следует отложить, потому что предприятие-должник сможет расплатиться со временем? Какие долги следует превратить в акции предприятия, потому что стоимость этих акций может со временем вырасти? Какие долги следует превратить в акции, с тем чтобы построить вертикально-интегрированную корпорацию и оставить ее в своей собственности навсегда?
На возврате каких долгов надо настаивать прямо сейчас, возбуждая процедуру банкротства и требуя конкурсного производства, потому что потом будет поздно?
Если спектр должников достаточно широк - от мясоперерабатывающих заводов до производителей энергетического оборудования, самостоятельно ответить на эти вопросы кредитор не может. В каждом случае необходим анализ перспектив конкретного рынка, управленческого потенциала предприятия-должника, кредитору небесполезно оценить комплиментарность своих должников, возможности построения вертикально- или горизонтально-интегрированных корпораций и т. д. Для этого нужно либо создавать собственный мощный инвестиционный отдел, либо обратиться к профессионалам.
Второй значимый сегмент рынка внутренних инвестиций - рынок слияний и поглощений.
Очевидные предпосылки к переделу рынка заставляют компании, имеющие свободные денежные ресурсы, активизировать свою деятельность по поглощению слабых конкурентов и смежников. И рынок этот не мал. Достаточно крупная компания работает с заказами на сотни миллионов долларов. Принятие решения о поглощении тоже требует детального анализа состояния поглощаемой и поглощающей компаний, перспектив объединенной компании на рынке. И в редких случаях такое решение может быть принято без консультаций с внешними специалистами.
Наконец, третий сегмент может сформироваться в скором времени. Кредитная эмиссия, подготовку к которой ведут правительство и ЦБ, увеличит количество инвестиционных ресурсов, и возникнет необходимость заняться их перераспределением. Неизбежно возникнет вопрос, куда можно и нужно вкладывать новые деньги.
Неоправданные риски
Таким образом, инвестиционный рынок в стране есть, и он будет расширяться. Однако нет инфраструктуры, которая будет обслуживать этот рынок; более того, та инфраструктура, которая начинает формироваться, имеет шанс сломать этот рынок в самом начале его развития.
Номинально управлением инвестиционным процессом занимаются государственные структуры - Минэкономики, Мингосимущества и т. д. Однако они управляют этим процессом только за счет бюджета, в котором нет средств, предназначенных для инвестирования.
Управлять же многообразным рынком внутренних инвестиций государственные структуры не могут. Для этого требуется разветвленная и ориентированная именно на инвестиционные процессы сеть институтов.
В докризисные времена исполнение инвестиционный функции взяли на себя российские коммерческие банки. Это стало одной из причин банковского кризиса и, как следствие, кризиса финансовой системы страны в целом. Пока коммерческие банки работали, не участвуя в инвестиционном процессе, их деятельность была более или менее эффективной. Однако, когда банки стали использовать короткие вложения своих клиентов для куда более длинных инвестиций, они не смогли справиться с разрывом в денежном потоке (хотя и пытались компенсировать этот разрыв) и потерпели крах. Более того, с чисто экономической точки зрения они, по существу, и не имели права заниматься инвестиционной деятельностью. Клиенты, размещая деньги в банке, не принимали решения о принятии на себя высоких инвестиционных рисков. Они вообще не предполагали рисковать, а вкладывали деньги на короткие депозиты, для того чтобы иметь средства для платежа.
Этих-то средств у них не стало, потому что они оказались вложенными в какие-то холдинги, инвестиционные проекты и т. п. И хотя эти решения принимали банки, расплачиваться за неудачные высокорискованные вложения пришлось не только банкам, но и клиентам.
В принципе коммерческие банки могут работать как инвестиционные институты. Такую роль они выполняют, например, в Германии. Долгое время предполагалось, что и Россия пойдет по немецкому пути, и наша банковская система, став основным субъектом хозяйства, будет выполнять роль координатора развития всей экономики. Основания к такому предположению были просты. Банки были первыми мощными рыночными субъектами. Они пропускали через себя основную часть денежных потоков страны, и кому как не им было принимать инвестиционные решения. Однако недоставало одной маленькой детали. Инвестиционные функции банки могут выполнять только при наличии очень хорошей системы контроля денежных потоков на уровне государства. В Германии государство в состоянии контролировать денежные вклады каждого гражданина, и, соответственно, оно может заметить, когда банковская система приближается к грани разумного риска. У нас такого нет. По степени контролируемости банковской системы мы находимся на уровне США начала века. Более того, у нас нет ни времени, ни денег для того, чтобы ее создать.
Сегодня коммерческие банки в очередной раз начинают заниматься инвестиционной деятельностью. Это кончится крахом банков и финансовым кризисом их клиентов еще быстрее, чем раньше. Тогда речь шла о крупных банках, сегодня такие решения принимаются средними и мелкими банками. Тогда у банков был запас времени для создания резервов, которыми они могли временно расплачиваться за неоправданные риски. Сегодня в банковской системе нет сверхприбыли, которая позволила бы им создать резервы, и при первых же потерях они будут вынуждены сразу же отдавать деньги клиентов.
Кажется очевидным, что мы должны избрать американский путь развития денежного рынка, предполагающий явное разделение функций коммерческих и инвестиционных банков. Первые будут заниматься исключительно привлечением денежных средств. Государство должно запретить им осуществлять целый ряд операций, связанных с ценными бумагами, проектным финансированием, долгосрочными кредитами. Если этого не сделать, то никакой системы коммерческих банков не появится, появятся только новые обманутые вкладчики.
Инвестиционные же банки должны будут заниматься размещением денег в виде инвестиций. Только в этом случае решение о приемлемом риске будет приниматься самим клиентом, и совершенно осознанно.
Инвестиционному банку клиент дает деньги именно на тот объект и под тот риск, о котором ему сообщают аналитики. Он же определяет для себя уровень желаемого дохода. Высокий риск - высокий процент, низкий риск - соответствующие дивиденды.
Ситуация совершенно прозрачна.
Кто заполнит рынок
Помимо комбанков существуют еще две группы финансовых институтов, претендующих на заполнение рынка внутренних инвестиций.
Прежде всего это иностранные инвестиционные банки и компании. Доверять им наш рынок не хотелось бы. Во-первых, эти банки представляют в нашей стране своих партнеров-нерезидентов и действуют в первую очередь в их интересах, которые не всегда соответствуют интересам национальной экономики. Во-вторых, иностранные инвестбанки в первую очередь заинтересованы в обслуживании инвестиций в экспорториентированные предприятия и зачастую игнорируют предприятия, ориентированные на внутренний рынок.
С другой стороны, на инвестиционный рынок идут брокерские конторы, паевые фонды и т. д. Однако ни один из этих институтов в отдельности не может полностью обслужить инвестиционный процесс.
Для работы на рынке инвестиций требуется пара десятков лицензий для работы с разными видами инвестиций, рисков, корпоративных финансов. Следовательно, для того чтобы создать инфраструктуру, которая сможет эффективно обслуживать инвестиционный рынок, необходимо инициировать процесс слияния уже существующих структур и преобразования их в крупные и универсальные инвестиционные компании или банки.
Помимо большого набора лицензий такие компании должны обладать достаточным собственным капиталом. По нашим оценкам, инвестиционный банк, который может претендовать на значительную долю рынка, должен иметь собственный капитал 15-25 млн долларов. И это минимум. В коммерческом банке соотношение собственного капитала банка к обслуживаемым активам клиента - примерно 1:8. В российских инвестиционных компаниях сегодня - примерно 1:200. Если мы определим для начала целевой ориентир как 1:100, то потребность в собственном капитале банка будет измеряться названной суммой.
Однако очевидно, что инвестиционные банки должны будут двигаться к большей устойчивости и стремиться к существенному увеличению своего капитала. С чисто функциональной точки зрения эффективность инвестиционного банка зависит от его способности создать взаимопоглощающие потоки средств клиентов, которые желают избавиться от собственности - долгов, акций и т. д., и клиентов, которые хотят эту собственность приобрести.
Сегодняшняя абсурдность в принципе полезного рынка банкротств связана именно с тем, что на нем отсутствует субъект, координирующий спрос и предложение на этом рынке, сводящий интересы покупателя и продавца. Банкротства осуществляются не ради самого процесса, а ради того, чтобы передать предприятие из рук неэффективного собственника в руки эффективного. Но сделать это можно только в том случае, если нет разрыва между процедурой банкротства и приобретением. И это функция именно инвестиционного банка.
Берясь за заказ о банкротстве некоего должника, он одновременно находит предполагаемого покупателя этого предприятия, оговаривает с ним сроки и критерии предшествующей продаже реструктуризации, проводит эту реструктуризацию и завершает сделку. На этой идее замыкания интересов клиентов и строится деятельность инвестиционных банков.
Государственные функции
Государство напрасно льстит себя надеждой, что оно сможет обойтись без надежной инфраструктуры для работы с внутренними инвестициями. Оно является одним из крупнейших кредиторов, у него осталось еще немало имущества, и очевидно, что ни одна государственная структура не сможет детально заниматься всей собственностью государства.
Ему нужны посредники - частные, государственные, полугосударственные, которые управляли бы его долгами и его капиталом. Перераспределение собственности в пользу эффективного управления само по себе, по одному лишь правительственному призыву, не произойдет. Это будет не перераспределение, а расхищение. Чем это заканчивается, нам всем внятно объяснили 17 августа прошлого года.
Copyright © журнал Эксперт
|
