|
Из предыдущих моих статей, опубликованных в 1-м и 2-м выпусках бюллетеня "Технологический бизнес", можно сделать следующие выводы: (1) венчурный капитал является наиболее адекватным источником финансирования для малых инновационных фирм, поскольку в технологическом бизнесе конкурентный успех новых фирм, основанных на технологиях, определяется мощным финансовым "толчком" на ранней стадии развития, который для таких фирм невозможен ни при помощи реинвестирования нераспределенной прибыли, ни при помощи банковских кредитов; (2) именно инвестиции в высокотехнологичные фирмы способны обеспечить для венчурных фондов наиболее высокую прибыль: в случае успеха в конкуренции, эти фирмы становятся лидерами на рынке, что приводит к такому стремительному росту их стоимости, который недостижим в традиционных секторах. По данным причинам следовало бы ожидать, что венчурный капитал станет важнейшим источником финансирования для малых высокотехнологичных фирм, действующих в России.
В действительности же, как это, я думаю, известно многим читателям бюллетеня "Технологический бизнес", ситуация далеко не такова. За прошедший год мне довелось встречаться с руководителями около 100 малых фирм научно-технической сферы в различных регионах России. На вопрос о том, какие источники финансирования рассматриваются для фирм как основные, ответы были довольно однообразные. Назывались в первую очередь Фонд содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере, Миннауки, Минобразования, муниципальные фонды и программы поддержки предпринимательства. В некоторых случаях фирмы, прошедшие "стартовую" стадию, имеют опыт получения банковских кредитов. Лишь немногие из руководителей фирм, с которыми я встречался, имеют опыт общения с венчурными капиталистами; и, как правило, это общение ограничивалось переговорами о намерениях, которые в результате не привели ни к чему определенному. Только в одном случае высокотехнологичная фирма является кандидатом на получение инвестиции в одном из региональных венчурных фондов ЕБРР, действующих в России.
Полученная мной картина в целом совпадает с результатами исследования состояния малых технологических фирм г. Томска, проведенного в 1998 году . Как мы видим, основные источники финансирования томских малых инновационных предприятий - это продажа собственной продукции и средства предприятий и организаций по договорным работам.
Венчурные инвестиции в структуре финансирования вообще не фигурируют.
1. Финансирование из федерального бюджета
2. Федеральные научно-технические программы
3. Целевые гранты и финансирование из различных фондов
4. Региональные программы и заказы
5. Средства предприятий и организаций по договорным работам
6. Продажа собственной продукции предприятия
7. Коммерческая деятельность предприятия
8. Другие источники финансирования
Источник: Т.Б. Кардашова, В.В. Рогачева и В.И. Сырямкин "Исследование состояния малых технологических фирм г.Томска. Аналитический обзор", Томск, 1999.
Эта ситуация подтвердилась на семинаре "Венчурное инвестирование в российские технологии", который проводился в Санкт-Петербурге в апреле 1999 года. В нем принимали участие представители ряда венчурных фондов, действующих в России, благотворительных фондов, содействующих предпринимательству, консалтинговых служб, руководители малых инновационных фирм. На семинаре отмечалось, что только около 1% венчурных инвестиций в России идет в high-tech. Если согласиться с мнением А. Власова, что действующие в России венчурные фонды в настоящее время имеют обязательства перед компаниями на 500 млн. долл., то получается, что обязательства перед технологическими фирмами не превышают 5 млн. долл. (Надо сказать, что здесь идет речь об институциональном рынке венчурного капитала; у нас нет оценок объема инвестиций бизнес-ангелов). Действительно, из всех венчурных фондов, созданных в России при участии ЕБРР, пожалуй, только Российский технологический фонд действительно осуществляет инвестиции в технологический бизнес (7 осуществленных сделок; средний размер инвестиции - 500 тыс. долл.).
Итак, венчурный капитал и технологический бизнес, казалось бы, созданы друг для друга; но в России взаимодействие между ними далеко от желаемого. Можно привести несколько факторов, обуславливающих такое положение дел. Некоторые из них (1, 3 и 5) относятся ко всем секторам экономики, а не только к технологическому бизнесу. Остальные - непосредственно к последнему.
1. Во-первых, это, безусловно, общеэкономическая ситуация в России: банковский кризис, высокая степень неопределенности в экономике, утрата инвесторами значительной части интереса к России. С другой стороны кризис "7 августа" может позволить многим компаниям, особенно тем, деятельность которых связана с экспортом и импортозамещением, усилить свои позиции на рынке. Действительно, многие малые инновационные фирмы, с работой которых я знакомился в период после 17.08.98, после августа не только не снизили, но даже наращивают объем продаж. В то же время, как отмечают представители Российской ассоциации венчурного инвестирования, венчурный капитал укрепил свои конкурентные преимущества в связи с кризисом банковской системы и практическим отсутствием каких-либо долгосрочных кредитов. Таким образом, воздействие кризиса "17 августа" на ситуацию с венчурным инвестированием в России - неоднозначное.
2. Вторая причина низкого объема венчурного инвестирования в России - это неразработанность нормативно-правовой базы для венчурного инвестирования. Российское законодательство не содержит нормативных актов, регулирующих деятельность венчурных фондов. В частности, пенсионным фондам, которые в США и Западной Европе являются основным поставщиком капитала для венчурных фондов, в России, в соответствие с законодательством не разрешено инвестировать в венчурные фонды. К сожалению, те законопроекты, которые находятся в настоящее время на стадии рассмотрения, не дают особого повода для оптимизма. В частности, в проекте Закона "Об инновационной деятельности и государственной инновационной политике" дается следующее определение "венчурных инновационных фондов": это "некоммерческие организации, учреждаемые юридическими и (или) физическими лицами, на основе добровольных имущественных взносов и (или) добровольного инвестирования в обмен на долю в акционерном капитале, ориентированные на финансирование создания, освоения в производстве новых видов продукции и (или) технологий, связанных с высокой степенью риска". С одной стороны, перспектива появления в законодательстве термина "венчурный фонд" - это положительный факт; но в то же время характеристика такого фонда как некоммерческой организации совершенно не соответствует сути венчурного инвестирования.
3. Третья причина низкого объема венчурных инвестиций заключается в том, что российские страховые компании еще слишком слабы, чтобы наряду с пенсионными фондами стать серьезным источником венчурного капитала.
4. Поэтому не случайно, что действующие в России венчурные фонды - это почти исключительно финансовые институты с иностранным капиталом. Прежде всего это Региональные венчурные фонды (РВФ) и Фонды прямого инвестирования малых предприятий (SEEF), в которых ЕБРР является 100-процентным инвестором, а также некоторые другие фонды прямого инвестирования, где ЕБРР действует как со-инвестор (в частности, Российский технологический фонд).
9. позволяет другим управляющим компаниям узнать, как венчурный капитал может эффективно действовать в России;
10. способствуют приходу на российский рынок частных инвесторов, играя, таким образом, каталитическую роль;
11. способствуют формированию российских профессионалов венчурной индустрии.
Вместе с тем, по ряду причин РВФ ЕБРР не следует рассматривать как серьезный источник инвестиций для технологического бизнеса.
Причины эти таковы.
a. РВФ поддерживают проекты на достаточно продвинутой стадии развития (expansion), а не на стартовой (start-up). Фирма - претендент на инвестиции - должна иметь значительный объем продаж, соизмеримый со средним размером инвестиции РВФ (минимум 300-500 тыс. долларов, в среднем 1-2 млн. долл.). Для малых предприятий на "посевной" (seed) и "стартовой" (start-up) стадиях необходимый объем инвестиций составляет, как правило, $50.000.
b. Оценка рисков руководителями РВФ (а эти фонды по сути являются бюджетными организациями) не является исключительно рыночной оценкой: то есть минимизация риска в их работе - это не та минимизация, которая необходима при рассмотрении любого инвестиционного проекта (безусловно, РВФ проводит и такую работу), но минимизация риска бюрократа, который должен нести полную ответственность за неудачу, если проект не финансируется, но всегда может списать на "российские условия" решения не финансировать проекты. У директоров РВФ есть сильная мотивация не предоставлять инвестиции, и нет достаточной мотивации максимизировать доход на капитал фонда.
Таким образом РВФ не являются в полной мере рыночными институтами. Отсюда и крайне малое число проектов, получивших инвестиции от РВФ в России за последние несколько лет.
c. Из 10 РВФ только Российский технологический фонд ориентирован на инвестиции в высокотехнологические проекты.
Хотя директора РВФ осознают, что именно такие проекты могут обеспечить наибольший рост дохода на вложенные средства, они крайне неохотно рассматривают high-tech проекты, в том числе из соображений "техно-национализма": есть (часто оправданные) опасения, что проекты в сфере высоких технологий, которым РВФ обеспечили мощную финансовую поддержку, смогут бросить вызов западным промышленным лидерам на отдельных региональных рынках. Эти опасения тем более оправданы, если учесть, что проекты в "традиционных" отраслях (пищевая и т.д.) ориентированы в основном на внутренний рынок, а high-tech проекты наиболее эффективны только в случае экспорта на международные рынки.
5. Негативным фактором является низкая ликвидность инвестиций венчурного капитала в России в силу отсутствия рынка IPO, отсутствие доверия к российским компаниям на мировых рынках, отсутствие опыта приобретения компаний крупными российскими предприятиями. Отсюда специфические черты венчурных сделок в России, которые описывает директор Санкт-Петербургского офиса Российского технологического фонда А. Власов.
6. Наконец, препятствуют венчурным инвестициям в технологический бизнес слабая культура предпринимательства во многих фирмах, основанных российскими учеными, отсутствие качественной команды менеджеров, неспособность объективно оценить рыночные перспективы коммерциализуемой научно-технической разработки, неурегулированность прав на интеллектуальную собственность между ее разработчиками и научным учреждением, в стенах которого проводилась научная работа. Кроме того, многие лидеры малых инновационных предприятий неохотно идут на переговоры с венчурными инвесторами, поскольку не желают терять контроль над своим бизнесом и не хотят подпускать к нему никого со стороны.
Поэтому они предпочитают пользоваться банковскими кредитами, а еще лучше - льготными кредитами от Фонда
Содействия и других государственных фондов. Этот комплекс проблем в принципе решаем, но только при том условии, что руководители молодых фирм, основанных на технологиях, действительно хотят создать мощный и быстрорастущий бизнес. Очень часто ученые, занимающиеся коммерциализацией своей интеллектуальной собственности, ограничивают свои амбиции желанием дополнить свой скудный бюджет научного работника доходом от ежегодной продажи нескольких собранных "на коленке" приборов. Если же у лидера фирмы есть ориентация на быстрый рост, то сомнений в преимуществе венчурного инвестирования у него, как правило, не возникает. Привлечение грамотных специалистов в области бизнес- и технологического консалтинга позволит малой инновационной фирме решить комплекс остальных перечисленных выше проблем, затрудняющих взаимодействие с венчурными инвесторами. Как показывает опыт российских малых фирм в научно-технической сфере, при подготовке фирмы к получению венчурных инвестиций особенно важно проведение следующих работ:
12. технологический аудит;
13. оценка нематериальных активов и достижение ясности с правами на интеллектуальную собственность фирмы;
14. формирование управленческой команды и работа по управлению персоналом;
15. разработка маркетинговой стратегии;
16. разработка бизнес-плана;
17. обеспечение финансовой прозрачности деятельности фирмы;
18. внедрение системы управления качеством.
Наиболее актуальная в настоящее время задача - это создание венчурных фондов с российским капиталом, ориентированных на инвестиции в технологический бизнес. Надо сказать, что эта задача имеет первостепенное значение не только в России, но и большинстве западноевропейских стран, где недостаточное предложение венчурного капитала для технологического бизнеса рассматривается как один из основных факторов, сдерживающих экономическую динамику. Меры государственной политики в этой области достаточно очевидны, хотя в России воплощение этих мер в жизнь, очевидно, займет еще длительное время.
Во-первых, это создание правовой основы для деятельности венчурных фондов и венчурного инвестирования пенсионными фондами. Опыт таких стран, как США, Финляндия и Ирландия, показывает, что изменения в законодательстве, разрешающие пенсионным фондам инвестировать в венчурный капитал, позволили за несколько лет существенно увеличить предложение венчурного капитала.
Во-вторых, это комплекс косвенных мер поддержки венчурного капитала: развитие вторичных фондовых рынков, развитие предпринимательства в научно-технической сфере, развитие информационной среды, позволяющей малым инновационным фирмам и инвесторам находить друг друга, а также стимулировать кооперационные связи между малыми и крупными предприятиями. Очень актуальна также поддержка государством экспертизы инновационных проектов и развития консультационных услуг для малых предприятий научно-технической сферы, что могло бы увеличить число проектов, соответствующих требованиям, общепринятым в среде венчурных капиталистов. Сюда же можно отнести проекты по созданию сетей бизнес-ангелов, о которых речь шла в предыдущем выпуске бюллетеня "Технологический бизнес".
В настоящее время в России уже реализуется несколько такого рода проектов. Инициируют и финансируют их, помимо государства, зарубежные благотворительные фонды, поддерживающие развитие предпринимательства в России. Например, Британский Совет сейчас воплощает в жизнь программы, способствующие преодолению разрыва между наукоемкими проектами и венчурными инвестициями. Фонд Евразия совместно с федеральным Фондом содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере в 1998-1999 гг. провел программу по развитию консультационных услуг для малых инновационных предприятий. Миннауки и Российский фонд технологического развития совместно с Инновационным Агенством организовали открытый конкурс инновационных научно-технических проектов по тематике "Новая технология - конкретному промышленному предприятию", финансируемый из средств Российского фонда технологического развития. Минобразования РФ достаточно активно поддерживает предпринимательскую деятельность в вузовской среде. Проекты, связанные с коммерциализацией технологий, реализуются также такими организациями, как МНТЦ и CRDF. Ряд проектов основан на использовании возможностей Интернет. Это, например, сервер "Инновации Северо-Запада" и Веб-сайт "Интерактивная юридическая консультация в Интернет", которые поддержаны Фондом Евразия. Подробнее об этих и других подобных проектах можно узнать, посетив созданную мной Веб-страницу "Ресурсы Интернет - в поддержку технологического бизнеса в России".
Формы более активной государственной поддержки венчурного инвестирования в малые фирмы, основанные на технологиях, таковы:
1. Прямое предложение венчурного капитала либо путем создания венчурных фондов со 100-процентным государственным капиталом или т.н. гибридных фондов, где определенная доля капитала предоставляется частным сектором. Такая мера государственной политики особенно актуальна для поддержки технологического бизнеса на "посевной" и "стартовой" стадиях.
2. Финансовые стимулы для инвесторов в форме налоговых льгот (прежде всего по налогу на увеличение рыночной стоимости капитала) и государственных гарантий под кредиты и инвестиции для малых фирм, основанных на технологиях.
Быстрый рост предложения венчурного капитала в США и Западной Европе в последние годы, особенно в сектора высоких технологий, свидетельствует о том, что меры государственной поддержки венчурного инвестирования оказались достаточно действенными. В России, конечно, аналогичные меры не приведут к столь бурному росту венчурных инвестиций. Качественных изменений в сфере финансирования инноваций можно ожидать по крайней мере после нескольких лет политической и экономической стабильности в стране. И все же развитие венчурного инвестирования в технологический бизнес следует признать одним из центральных приоритетов государственной политики, поскольку имеется достаточное количество реальных потребителей венчурного капитала - это около 50.000 малых инновационных предприятий; по ряду технологических направлений Россия сохраняет сильные позиции в международной конкуренции; и, кроме того, Россия является одной из нескольких стран с наиболее мощным человеческим капиталом, который является ключевым ресурсом в "экономике, основанной на знаниях".
Использованная литература:
1. OECD, Government Venture Capital for Technology-Based Firms, Paris, 1997.
2. HM Treasury, Financing of High Technology Businesses: A Report to the Paymaster General, London, 1998.
3. Bank of England, The Financing of Technology-Based Small Firms, London, 1996.
4. Christensen J. L. Financing Innovation, in Innovation Systems & European Integration, Linkoping University, Sweden, 1998.
5. Бабкин В. "В поисках налоговых льгот", НГ-Наука, №6, 1999.
6. Власов А. Что пишут о венчурном капитале в России, сервер РАВИ, 1998.
7. Гулькин П. Венчурное финансирование в России, в сборнике под ред. Н.М. Фонштейн и А.М. Балабана "Венчурное финансирование: теория и практика", Москва: Центр коммерциализации технологий, 1998.
8. Никконен А. "Венчуристы - люди риска?", интервью газете "Поиск", №5, 1999.
Copyright ©1999 М. Бунчук
|
